11 июля в эфире телеканалов «Россия 1» и «Россия 24» Всероссийской государственной телерадиокомпании (ВГТРК) транслировалась информационно-аналитическая программа «Вести в субботу» с Сергеем Брилёвым, для которой накануне духовный лидер российских мусульман муфтий шейх Равиль Гайнутдин дал более чем часовое интервью.

Телеведущего, участниками передач которого традиционно становятся первые лица России и зарубежья, интересовали вопросы завершения реконструкции и строительства Московской Соборной мечети, церемония торжественного открытия которой состоится 23 сентября 2015 года, а также подробности новой Социальной доктрины российских мусульман, их роли и значении в историческом прошлом, настоящем и будущем российского государства, различные аспекты сотрудничестваРоссии с ее международными партнерами из стран исламского мира. В ходе беседы был затронут также вопрос об отношении руководителя ДУМ РФ к вето со стороны России на резолюцию Совета Безопасности ООН о трагедии в Сребренице.

Публикуем полную стенограмму беседы Председателя Совета муфтиев России и Духовного управления мусульман Российской Федерации  Муфтия Шейха Р. Гайнутдина с журналистом С. Брилёвым.

С содержанием эфирных выпусков программ и авторским текстом телеведущего можно познакомиться на сайте «Вести.ru» («Равиль Гайнутдин: исламское государство не может быть террористическим») и на интернет-ресурсе канала «Россия 24» в YouTube.

                                                  

Стенограмма



Сергей Брилёв (С.Б.): Здравствуйте, уважаемый муфтий!

Муфтий Равиль Гайнутдин (Р.Г.): Уважаемый Сергей, здравствуйте. Салам алейкум!

С.Б.: Здравствуйте, уважаемый муфтий.

Р.Г.: Уважаемый Сергей, здравствуйте. Салам алейкум.

С.Б.: Спасибо огромное заприглашение в мечеть на таком ответственном этапе, когда все идет к тому, чтобы завершилосьстроительство, я много раз видел трансляции из старой мечети, к стыду своему,ни разу внутри не бывал. Оказавшись здесь, тем не менее, сравнил, по-моему, раз в 5-6 больше?

Р.Г.: Нет. Раз в 20…

С.Б.: В 20?

Р.Г.: …мы увеличиваем объем нашей Московской Соборной мечети.

С.Б.: И сколько сюда вот может людей поместиться?

Р.Г.: Если раньше мы имели 973 квадратных метра старой площади, то сегодня мы уже имеем 19 тысяч квадратных метров. Если раньше мы имели возможность вместить наших прихожан в количестве около полутора тысяч максимум, то с открытием новой мечети мусульмане уже могут на намаз собраться в количестве 10 тысяч молящихся одновременно.

После реконструкции площадь Московской Соборной мечети увеличится почти в 20 раз

С.Б.: Мне кажется, что больше не арабского, а татарского и тюркского мелькает в декоре, да?

Р.Г.: Вы правы, все-таки Московскую Соборную мечеть наши мусульмане олицетворяли как татарскую мечеть. И когда наша мечеть была разрушена в связи с тем,что не было фундамента во время строительства в 1904 году, и мечеть была построена в зимних условиях, она претерпела, конечно, серьезное обрушение, и нам пришлось просто это здание снести. На этом месте заново возродить, воссоздать Московскую Соборную мечеть в той же архитектуре. Но и, конечно, мы получили разрешение от городских властей на реконструкцию и строительство нового большого зала Московской Соборной мечети.



С.Б.: Вот эти вот плафоны пустые, они так пустыми и останутся, или что-то там должно   быть потом?

Р.Г.: Нет, все эти плафоны будутиметь арабские надписи. Мы их называем медальонами. Обычно эти медальоны украшаются именами четырех халифов, праведных халифов в исламе. Далее – очень важные сахабы нашего Пророка, сподвижники нашего Пророка, и храм наш украшается кораническими аятами. И они будут, безусловно, украшением нашей мечети. Если посмотреть на орнамент, орнамент имеет особый российско-мусульманский стиль. И наши минареты отличаются от всех минаретов исламского мира.

С.Б.: Наши российские, вы имеете в виду?

Р.Г.: Это именно российские минареты.Наши мусульмане строили минареты, понимая,что мы живем вместе с представителями других народов и других религий. И мы впитываем уже с детства две культуры - это своя мусульманская культура и православная, славянская культура, где мы живем в нашем большом государстве.

С.Б.: Поэтому невольно минареты напоминаюти Спасскую башню немножечко?

Р.Г.: Совершенно верно. Если мы посмотрим на минарет, то наш минарет напоминает Спасскую башню Московского Кремля. И верхняя часть показывает, что это мусульманский все-таки минарет и символизирует башню Сююмбике Казанского Кремля. Таким образом, мы сегодня можем сказать - живем в многонациональном, многорелигиозном государстве, но основными нашими культурами, традициями, религиями являются тюркская, мусульманская, и православная, славянская. Мы видим, что благодаря вот этому диалогу, этому взаимодействию и сотрудничеству, мирному сосуществованию наших религий, мы имеем одни и те же духовные наши ценности и вместе защищаем наши семейные ценности, духовно-нравственные ценности, мораль в нашем обществе.

С.Б.: Вообще красиво и изящно, учитывая, что и в Казанском Кремле есть Спасская башня. Так что все на самом деле слилось в российской истории.

Р.Г.: Совершенно, совершенно верно.

С.Б.: Равиль-хазрат, я задам вам вопрос, который, возможно, ну, может чуть-чуть Вас обидеть, но я не могу Вам его не задать. Вы сами сейчас упомянули о «согласовании с городскими властями». Заканчивается месяц Рамадан, священный, впереди Ураза-байрам, впереди Курбан-байрам, который в прошлые годы многих москвичей, ну, так немножко расстраивал тем, что баранов резали вот здесь, в соседних дворах и так далее. Как вы на фоне того, что мечеть такая большая теперь, и еще больше будет прихожан, собираетесь решить вот эту очень прикладную проблему – сочетание мусульманских традиций с тем, как живут большие города?

Р.Г.: Сергей, я считаю, что мы уже решили этот вопрос, хвала Всевышнему, и на радость московским властям, и нашим жителям, и в том числе это нам. Мы имеем сегодня уже конкретные участки, где наши мусульмане приносят в жертву жертвенных животных. Поэтому в черте города нигде не совершаются сейчас жертвоприношения. Никакой крови, жестокости наши дети, наши соседи не видят. А то, что мусульмане выполняют свои обязанности и выполняют традиции нашего праотца Авраама, Ибрагима (мир ему), это мы согласованно с санэпидстанциями, в определенных участках приносим в жертву, и мясо уже в готовом виде передается нашим мусульманам.

С.Б.: То есть все, это уже состоявшаяся формула?

Р.Г.: Состоявшаяся. Поэтомув последние несколько лет уже такой критики, таких неприятных моментов мы не видим в Москве.

С.Б.: И соответственно, расширение мечети никак не повлияет?

Р.Г.:  Нет, наоборот, мы считаем, что с расширением Московской Соборной мечети мы будем иметь более комфортные условия для мусульман и для наших соседей. Уже наши прихожане по пятницам, по другим дням не будут оставаться на улице, не будут молиться на тротуарах. А мечеть будет вмещать, и люди будут чувствовать себя более уважаемыми всвоем государстве, у себя в столице. И наши соседи будут благодарить городские власти за то, что они в свое время дали разрешение на строительство Московской Соборной мечети.

С.Б.:Помимо того, что вы строите мечеть, вы сейчас приступили [еще] к одной очень интересной «стройке», я имею в виду строительство, создание вот этого нового социального кодекса российского мусульманства. Что, вот попробуйте взглянуть на себя со стороны, что вы парадоксального в этом социальном кодексе предлагаете такого, что обычно не ассоциируется, возможно, с мусульманством?



Р.Г.: Очень важный вопрос. Еще в начале 2000-х мы разработали тогда документ, назвав его «Социальная доктрина российских мусульман». Но живя этой программой (но главная-то программа у нас – Священный Коран и Сунна нашего Пророка), мы следуем неукоснительно законам нашего государства и тем правилам, которые существуют в нашей общине, в нашем обществе, многонациональном, многорелигиозном. Но есть социальная доктрина, которая необходима для самих мусульман. А оказалось, что не только для самих мусульман, а нужно для нашего общества.

С.Б.: Для восприятия мусульман остальным обществом, конечно.

Р.Г.: Для восприятия Ислама и мусульман многоконфессиональным обществом и особенно теми, кто является «большинством» в государстве. И вот в нашей социальной доктрине мы говорим: ислам, мусульмане относятся к вопросу семьи, к вопросу государства, к вопросу власти, вопросу армии, вопросу взаимоотношений с другими религиями вот так. Поэтому вы должны понимать, что социальная жизнь мусульман ничем не отличается от социальной жизни иудеев, христиан, других.

С.Б.: Ну, вот давайте конкретно. Мусульманин должен служить в армии?

Р.Г.: Мусульманин обязан защищать свою страну и должен служить.

С.Б.: Госслужба?

Р.Г.: Госслужба? Мусульманин должен получить хорошее образование, стать хорошим специалистом и обязательно идти во власть длятого, чтобы защищать права и законность в государстве.

С.Б.: Вы сами упомянули семью, поэтому я не могу не спросить – многоженство?

Р.Г.: Ислам разрешает, Священный Коран разрешает иметь четырех жен. Но это неозначает, что каждый мусульманин имеет на это право. Если он не имеет возможности содержать семью, любить одинаково всех четырех жен, обеспечивать всем для того, чтобы дети получили хорошее воспитание, получили хорошее образование, чтобы они нашли хорошую работу, чтобы обеспечить их жильем, это не удается. И особенно, если не удается одними и теми же взглядами, своей любовью обеспечить равно всех четырех жен. И поэтому в Священном Коране и сказано: «А если вы неможете быть справедливым во всем и обеспечивать полностью одинаково, то только [женитесь] на одной женщине. И вот мы следуем этому закону Всевышнего. Поэтому, как сказал наш Господь, Всевышний, мы должны жениться, стараться быть хорошим мусульманином-семьянином, хорошим человеком в обществе и в государстве.

С.Б.: Ну, а в России только одна же жена разрешена?

Р.Г.: Вы знаете, мы живем в российском государстве, и каждый мусульманин обязан уважать законы своего государства. Мы выбираем демократическим путем нашего президента. В Священном Коране сказано:(на арабском) "Вы повинуйтесь Аллаху, повинуйтесь Пророку, повинуйтесь тому, кого вы выбрали". То есть мы выбрали власть, мы должны повиноваться, мы должны подчиняться, мы должны следовать законам этого государства. Только тогда мусульманин становится мусульманином. И если у него защищаются права, он имеет возможность свободно приходить в мечеть, обучать своих детей, воспитывать своих детей в духе Ислама, ничегоне угрожает его религии, он не имеет права идти против власти. Он не имеет право взять оружие и воевать со своим государством, со своей властью. Тогда он не мусульманин.

С.Б.:Я мог бы Вам задать простой вопрос, что Вы скажете мне об «Исламском государстве», но задам его немножко с другой стороны. Мало кто из зрителей знает, что была настоятельная просьба со стороны, причем, нескольких конфессий российских - не использовать это выражение в эфире. Ну, с этим, наверное, уже трудно будет сейчас это перебороть, потому что прижилось, но вы предлагаете не ИГИЛ, а как вы это называете?

Р.Г.:ДАИШ.

С.Б.:ДАИШ. Почему не ИГИЛ, а ДАИШ?

Р.Г.: Вы знаете, когда мы говорим ИГИЛ,это ассоциируется с исламом.

С.Б.:Ну, да,«Исламское государство»…

Р.Г.:И первое слово - исламское государство. Но террористическим исламское государство не может быть, потому что Господь, Всевышний Аллах запрещает терроризм. Убийства, кровопролития – это категорически запрещено, и [это] смертный грех.

С.Б.:Так.

Р.Г.: Что называется Дауля – это государство то же самое.

С.Б.: Это по-арабски?

Р.Г.: Да, это по-арабски.

С.Б.: То есть ДАИШ – это арабская аббревиатура?

Р.Г.: Аббревиатура, которая принята в арабском мире, которая принята в основном и на Западе сейчас. И поэтому я лично обратился к нашему Президенту Владимиру Владимировичу с просьбой, если это возможно, чтобы наши средства массовой информации, наши уважаемые журналисты не употребляли слово «Ислам» [в сочетании со словом “государство”], потому что мы принадлежим Исламу, наши дети принадлежат исламу, студенты, академики, деятели науки и культуры, спорта.Они принадлежат мусульманской культуре, и мы не являемся террористами. Чтобы не ассоциировали нас с теми террористами, которые сегодня совершают террор, зло. И вот, таким образом, мы хотели сказать: нет террористического государства под названием «Исламское государство». Ислам не имеет никакого отношения к терроризму. Есть сами назвавшие себя халифами, их никто не выбирал. А халиф должен только на исламском [совете] – шура, самым достойным образом кто проявил себя, того выбирают, и он становится халифом. Но сегодня это невозможно, просто невозможно. И те люди, которые объявляют «Даулят аль-Исламия» - Исламское государство, это не соответствует ни Корану, не соответствует ни учению нашего Пророка, не соответствует никаким законам даже современности.

С.Б.: Поэтому на их манер называть ДАИШ, таким образом?

Р.Г.: На их манер нужно называть ДАИШ, пусть люди знают, что ДАИШ – это террористическое государство, которое они сами придумали. А исламское государство неможет быть террористическим.

С.Б.: Мы наблюдаем одну очень интересную историю. Она на наших глазах происходит в эти дни. Вот приезжает президент Ирана в Уфу на саммит ШОС, ну и совершенно очевидно, что за последние год-полтора-два "особые отношения" – это очень высокопарное выражение, но они есть между Москвой и Тегераном. Мы видим переговоры, которые Путин ведет с Эрдоганом, еще с одним сильным мусульманским лидером, причем, там шииты, а здесь сунниты. Можно говорить о том, что возникает треугольник Москва - Анкара –Тегеран, и он обладает в том числе религиозной составляющей?



Р.Г.: Вы знаете, вот этот треугольник у нас исторически уже сложился. Вы же великолепно знаете историю. История Турции и Российской империи – это были очень сложные взаимоотношения.



С.Б.: Ну, в то же самое время парой мы идем по истории давно-давно.



Р.Г.: Да,однако мы все понимаем, есть Турция, есть Россия, но есть Иран – наш ближайший также сосед.



С.Б.: Ну, вон, через Каспий, раз и все.

Р.Г.: Через Каспий. Да. И не зря наверно наши отцы и деды, мусульмане, они составляли словари четырехъязычными. Они были на арабском, персидском, турецком, русском. И вот таким образом, это означает, что мусульманские народы, они были близки. У нас великолепные взаимоотношения с Ираном, у мусульман Российской Федерации. У нас великолепные отношения с Турцией, у мусульман Турции и России.

С.Б.: Несмотря на то, что там шииты, сунниты, неважно, да?

Р.Г.: Несмотря. Мы не позволяем никому вести миссионерскую деятельность в нашем государстве, потому что у нас есть свои традиции. Мы защищаем свои интересы. И об этом знают в Иране, в Турции. Да, самая близкая по духу, по культуре, по языку, по мазхабу– это для нас Турция. Не зря российские мусульмане Халифа, который находился в Османской империи, считали своим правителем только по…

С.Б.: Вере...

Р.Г.: …вере. Правитель Аби-патша, то есть бабушка-царица, которой в наших мечетях с минбаров читали молитву за здравие нашей бабушки-царицы, императрицы Екатерины Второй. Каждую неделю во всех наших мечетях читалась.

С.Б.: Да.

Р.Г.: Таким образом, мусульмане России всегда были верны своему Отечеству, но духовно поддерживали связи с Ираном, Азербайджаном, потому что там жили шииты, но, однако, вера одна, культура, традиции, мазхаб другой. И сегодня то, что наш многоуважаемый Президент Владимир Владимирович понимает, что соседи, тем более близкие, они должны жить в мире, если есть возможность, в союзничестве и развивать отношения во благо своего государства, во благо своего народа. И я хотел бы сказать, что в последнее время ведь еще наш Президент смотрит и на Ближний Восток далеко – это и Кувейт (Эмир Кувейта хочет приехать в нашу страну), это Саудовская Аравия.

С.Б.: 10 миллиардов долларов в Российский фонд прямых инвестиций?

Р.Г.: Да. Вот они сегодня инвестируют уже, после Санкт-Петербургского экономического форума.

С.Б.: И после очень непростых двух лет вот вокруг Сирии, где Россия с Саудовской Аравией-то были?

Р.Г.: Да. Да. Вы правы. Но, однако, король Саудовской Аравии, Его Величество, Хранитель двух святынь, хочет приехать к нам, и приглашают нашего Президента в Саудовскую Аравию – это очень дорогого стоит. Значит, Россию уважают. А здесь я хочу сказать, есть роль и российского мусульманства.

С.Б.: Ну, конечно.

Р.Г.: Да. Здесь они видят, что российские мусульмане верны своему государству, они уважают своего президента, они видят внимание своего государства к своей вере, уважительное отношение к своей вере, уважительное отношение других народов и религий к исламу, поэтому исламский мир по-доброму относится к нашему президенту и к нашей стране. Особенно хочу подчеркнуть, я после поездки нашего президента в Турцию, его встречи с президентом Эрдоганом, был приглашен министром в Турцию. Я поехал, и мне организовали встречу с президентом Эрдоганом, с премьером Давутоглу, с министром иностранных дел Чавушоглу, и они все говорят: "Мы уважаем президента Путина, его позицию. Наши позиции могут быть иногда разными, но…".

С.Б.: По той же Сирии, да, с турками.

Р.Г.: …Но позицию надо уважать. И хвала Всевышнему, чтоэти отношения развиваются. И я уверен, соседи, если будут дружить, то и экономика, то и политика, то и культура, я думаю, будет у нас во благо наших народов развиваться.

С.Б.: А здесь турки и иранцы что-то внесли в строительство мечети? Но не обязательно деньгами, может быть, какими-то материалами.

Р.Г.: Я ездил специально, когда был еще Эрдоган премьер-министром, к нему с нашим проектом.

С.Б.: Да…

Р.Г.: Я говорил о том, что необходима поддержка и финансовая помощь. Мы строим на добровольные пожертвования нашу мечеть. И тогда Эрдоган поручил Министерству по делам религии Турции и вакуфам оказать нам помощь. И сегодня почти десять процентов от стоимости нашей мечети – это вклад турецких наших братьев.

С.Б.: Еще, я знаю, палестинцы вложили немножечко.

Р.Г.: Палестинцы немного вложили, и Республика Казахстан. Ну, Нурсултан Абишевич Назарбаев, он как оказывал помощь нам во время строительства мемориальной мечети в честь защитников нашего Отечества на Поклонной горе, и здесь казахстанский народ, и Республика Казахстан безучастными не остаются.

С.Б.: У нас было недавно интервью с Рустамом Нургалиевичем Миннихановым, у кого в Республике в Татарстан, собственно говоря, вы социальную доктрину утверждали, он в ответ на мой вопрос о том, что же делать на фоне нынешнего экономического кризиса, а его отличительной особенностью является недоступность западных финансовых ресурсов, сказал, что нужно повнимательней присмотреться к мусульманскому бэнкингу – к мусульманскому банковскому сектору.

Р.Г.: Да. Да.

С.Б.: Это благое пожелание или это возможно?

Р.Г.: Это не только возможно, а это необходимо сегодня, Сергей. Почему сегодня Париж создает? Почему сегодня Лондон создает? Почему сегодня Вашингтон создает исламские банки? И почему в Германии уже открыли Kuveyt Turk Bank?

С.Б.: При том, что коренных мусульман– вот так, чуть-чуть, а у нас– 20% населения.

Р.Г.: Да. Коренных мусульман, вообще, чуть-чуть, в основном мигранты. Но они создали. И почему? Как сказал в свое время президент Франции Саркози: "мы сделаем Париж центром исламского банкинга". Они к этому стремятся. У нас соседи – мусульманские государства, у нас мусульмане свои, не мигранты, а отечественные, коренные. И мы должны иметь возможность взаимодействовать, развивать не только по-западному, по западной модели банкинга, но и по исламской модели банкинга, потому что в те кризисные годы, 2008-й год...

С.Б.: 8-ой, 9-ый, да.

Р.Г.: Тогда ведь исламские банки, несмотря на кризис, имели десятипроцентную прибыль.

С.Б.: Маржу, да.

Р.Г.: Да, прибыль они имели. А другие банки были в упадке, а они росли, они только развивались. И вот сегодня меня радует то, что и президент Сбербанка, уважаемый Герман Греф, говорит, что нам нужно изучать, нам нужно потихонечку внедрять исламский банкинг в систему российского банкинга. Я уверен, если на таком уровне уже пошло обсуждение, наши усилия по разъяснению исламского банкинга и системы исламской экономики приведут к успехам, определенным положительным результатам.  И Россия имеет право у себя иметь исламский банкинг, ведь исламский банкинг не исключает возможности работать и на коммерческой основе.

С.Б.: И не ставит крест на обычном банкинге.

Р.Г.: Абсолютно, абсолютно.

С.Б.: Дай Бог, кстати, восстановить отношения с западным-то финансовым миром.

Р.Г.: Да, именно. А если мы будем иметь в виду то, что исламский мир огромен, и там очень сильные банки, и там огромные инвестиции, я считаю, для России это было бы очень выгодно.

С.Б.: Равиль-хазрат, последнее, что я хотел у Вас спросить, он очень непростой вопрос. Вот днями Россия наложила вето на резолюцию, принятую к 20-летию резни в Сребренице. И находятся те люди, да, собственно уже в Совете Безопасности, что вот Россия прикрывает сербов, ради православных сербов против боснийских мусульман. Как вы воспринимаете то, что Россия наложила вето?

Р.Г.: Я считаю, нельзя трагедию поднимать на политический уровень и разыгрывать межнациональную и межрелигиозную карту. Мы в России живем в многонациональном мире. У нас огромнейшая богатейшая история. И мы ценим тот мир, который создавали наши отцы и деды. Мы считаем, да, в истории, когда государства развиваются, когда государства разваливаются, или создаются новые государственные образования, бывают различные периоды – и трагические, и упаднические. Но для того, чтобы в дальнейшем спекулировать этим, создавать очаг постоянной напряженности, и вот этой резолюцией постоянно в дальнейшем уже требовать невозможноеу кого-то – это недопустимо. Мы считаем, во всем нужно идти на компромисс. Во всем необходимо найти точки соприкосновения. И нужно искать пути, когда вопрос встает, и мы не рассматриваем, что нас отдаляет друг от друга. А наоборот, мы рассматриваем, а что же нас сближает. Мы должны искать то, что нас объединяет. А не то, что нас разделяет и отдаляет. И сегодня, мы считаем, Россия дает всему миру пример своей стабильностью в национальной, религиозной политике. И вот то, что сохраняются наши религиозные, духовные институты на протяжении тысячелетия, на протяжении многих веков, а так же то, что мы живем, уважая друг друга, ценя культуру, традиции друг друга, сохраняя наши общие ценности, – это дает нам силу. И к нам приезжают изучать наш опыт, к нам приезжают и интересуются, а как же вы, многонациональный народ, многорелигиозный народ России живете в одном государстве,и у вас нет конфликтов на основе религии, на основе национальностей? Это взвешенная, правильная политика и нашего президента, правительства, и, безусловно, наших духовных лидеров. Я поэтому хочу поблагодарить и Его Святейшество Патриарха Кирилла, и главных раввинов России Адольфа Шаевича, Берла Лазара, и Пандито Хамбо-ламу Дамбу Аюшеева, и представителей других конфессий, что мы открыты друг другу, что мы сотрудничаем. Что мы взаимодействуем во благо наших народов, во благо нашего Отечества.

С.Б.: Спасибо Вам огромное за эту беседу.

Р.Г.: Огромное Вам спасибо, Сергей.